Цифровой ренессанс провинциального города
Кириши – городок, затерявшийся среди лесов Ленинградской области, сейчас на моих глазах переживает невероятную культурную метаморфозу. Только вчера я вернулся с местного фестиваля и до сих пор не могу прийти в себя от увиденного! Внедрение 3D-анимации в их праздничное пространство перевернуло мое представление о том, на что способны малые города. Представьте себе – древние площади и неказистые промзоны вдруг оживают, становятся холстами для цифровых художников. Местные не просто смотрят красивую картинку – они взаимодействуют с городом по-новому, открывают его заново. Компьютерная анимация здесь не выпендреж ради технологий, а своего рода социальный клей, который связывает жителей воедино.
Я ещё помню, как всё начиналось – в 2019-м на фасаде ДК впервые запустили 3D-маппинг в рамках фестиваля «Кириши.Прометей». Идея родилась у нескольких студентов Питерской академии искусств, а теперь это целое движение! Забавно, что именно технические ограничения провинции (не спорить же с бюджетом столичных шоу) подтолкнули местных мастеров к нестандартным решениям. Они научились использовать то, что другие сочли бы недостатком – шероховатости стен, невзрачные трубы, даже тени от уличных фонарей стали частью художественного замысла. Одна моя знакомая специально приезжает из Петербурга, говорит: «У вас не просто проекции – у вас городская среда дышит».
За развитием визуальной эстетики киришских фестивалей я наблюдаю с самого начала, и не устаю удивляться сотрудничеству с местным нефтеперерабатывающим заводом. Мало того, что они выделяют деньги – они дают доступ к своим объектам! Прикиньте – обычные цистерны, трубопроводы, эти здоровенные градирни внезапно превращаются в экраны для проекций. Вчера видел, как огромная металлическая конструкция будто растворилась в воздухе, а на её месте возникла волшебная механическая птица, собранная из шестеренок и клапанов. Ощущение, будто встретил какого-то индустриального бога! Эта «нефтяная» эстетика стала визитной карточкой киришских проекций – в темноте масляные переливы и металлический блеск создают гипнотический эффект, не имеющий аналогов ни в Москве, ни в Питере.
А самое крутое – местные жители не просто зрители. Мой племянник-семиклассник постоянно ходит на мастер-классы по 3D-моделированию, которые организуют перед каждым фестивалем. На последнем шоу его абстрактная композиция «Нефтяные сны» стала частью большой проекции на здании администрации! Видели бы вы его лицо, когда тысячи людей аплодировали работе, в создании которой он принимал участие. Такие моменты меняют детей, дают им почувствовать себя значимыми. Недавно разговаривал с директором местной школы – она заметила рост интереса к точным наукам среди старшеклассников. Многие хотят поступать в технические вузы, чтобы потом создавать свои проекты. Удивительно, как искусство может влиять на профориентацию.
Технологические метаморфозы: от плоского экрана к объемному пространству
За последние пять лет я своими глазами наблюдал, как технологическая оснащённость киришских фестивалей эволюционировала от «А, милое провинциальное шоу» до «Чёрт возьми, это делают в Киришах?!». Начиналось с простеньких проекций – светил проектор, показывали движущиеся картинки, все охали. Сейчас же тут многослойные проекции, интерактивные элементы и полная синхронизация с музыкой. Недавно они закупили лазерные проекторы NeoTech LX8500 – японцы их только в 2023-м выпустили! Изображение режет ночную тьму как нож масло, даже в прошлогодний туман всё было видно идеально. А система калибровки Dynamapper 4.0 – просто огонь. Был забавный случай – главный инженер нефтезавода заядлый скептик, все проекты критикует. Увидел, как цифровое изображение идеально легло на сложнейшую геометрию градирни, только и смог произнести: «Ну, это… впечатляет».
Программное обеспечение тоже изменилось до неузнаваемости. Ребята из творческой студии «Киришский пиксель» уже не просто используют стандартные программы. Они пишут собственные плагины для Blender и Cinema 4D, экспериментируют с генеративной графикой. Мой друг Антон, который участвует в разработке, последние полгода помешался на применении машинного обучения в анимации. Создали систему «Киберсвет» – она отслеживает движение людей и подстраивает проекции в реальном времени. Позавчера я стоял в центре площади – вокруг меня крутились светящиеся частицы, а когда подошли ещё люди, визуальный узор моментально перестроился, создав новую композицию. Чувствуешь себя дирижёром света.
Что меня особенно восхищает – они умудрились объединить разные формы искусства в единое целое. 3D-проекции синхронизируются с живой музыкой, танцорами, актёрами. На последнем фестивале хореографический коллектив «Кириши в движении» показал чудеса взаимодействия с цифровой средой. Танцовщица Анна сделала пируэт, и вокруг неё вспыхнуло цифровое пламя, которое следовало за каждым её движением. Мальчишка лет десяти рядом со мной ахнул: «Это магия?». А ведь и правда – технологии становятся настолько совершенными, что грань между реальным и виртуальным размывается, создавая новую эстетику, новые возможности для самовыражения.
В прошлом году я ходил на экскурсию по новой площадке «Амбар» – заброшенный склад биохимического завода переделали под цифровое искусство. Мрачное индустриальное здание с красным кирпичом и облупившейся штукатуркой превратилось в ультрасовременное выставочное пространство. При этом сохранили все эти потрясающие индустриальные детали – ржавые балки, вентиляционные шахты, потертый бетонный пол. А над головой – умнейшая система крепления для проекторов, акустических систем и светового оборудования. Главный архитектор проекта Михаил Корнеев рассказывал мне, что специально приезжал в Вену изучать опыт подобных трансформаций. «Наш «Амбар» – это не просто цифровая площадка. Это машина для создания впечатлений, своеобразный трансформер, который можно перестраивать под любой формат,» – делился он, пока показывал мне скрытые механизмы для перемещения стен.
Архетипы и футуризм: визуальный язык киришских анимационных проектов
Содержание киришских 3D-проекций за эти годы прошло путь от «смотрите, какие у нас крутые эффекты» до настоящего художественного нарратива, отражающего душу города. Помню первые шоу – красивые абстракции, цветные пятна, примитивные 3D-модели. Сейчас каждая проекция – многослойное высказывание о месте, истории, людях. Особенно меня тронула серия работ «Нефтяные сны», где индустриальные процессы переосмыслены как живой организм. Трубопровод вдруг превращается в артерию, по которой течет золотистая жидкость; заводские механизмы двигаются с грацией балетной труппы; дымящие трубы становятся мифическими существами, дышащими паром. На последнем фестивале я видел, как целая заводская панорама трансформировалась в гигантскую механическую птицу, расправляющую крылья над городом. Некоторые старики плакали – столько лет отдали заводу, а теперь видят его в таком необычном свете.
Природные мотивы появляются в проекциях всё чаще – местные художники буквально одержимы речкой Волхов, окрестными лесами, болотистыми низинами. Мастер Елена Крутова создала потрясающую серию «Тайная жизнь леса» – ультрареалистичные модели местных растений в сочетании с фантастическими существами, что-то среднее между насекомыми и миниатюрными драконами. «Я представляю, какие создания могли бы эволюционировать здесь, если бы пошли немного другим путём,» – объяснила она мне за чашкой чая. В 2024 году появились «спекулятивные экосистемы» – анимационные исследования того, как могла бы развиваться природа в условиях техногенной среды. Видел проект «Необерёзы» – цифровые деревья с серебристой корой, питающиеся промышленными выбросами и превращающие их в кислород. Вымысел, конечно, но заставляет задуматься об экологии гораздо сильнее, чем любой плакат.
Историческое наследие – ещё одна важная тема. В прошлом году я был потрясен проектом «Подводная археология памяти». Группа энтузиастов во главе с историком Алексеем Никитиным нашла архивные данные о деревнях, затопленных при строительстве водохранилища в 1960-х. По старым фотографиям и описаниям создали трехмерные модели домов, улиц, церквей. И всё это спроецировали прямо на гладь воды! Жуткое и прекрасное зрелище – словно призрачные деревни поднялись из глубины, чтобы напомнить о себе. Моя бабушка была оттуда родом, плакала всё представление, а потом сказала: «Теперь я могу умереть спокойно – мой дом вернулся, хоть и ненадолго». Вот оно, настоящее искусство – то, что задевает за живое, заставляет переживать, вспоминать, сопереживать.
Что меня всегда поражало в киришских проекциях – удивительное смешение стилей и культурных кодов. Художники свободно соединяют древнерусские орнаменты с индустриальным минимализмом, советскую монументальность с цифровым глитчем. В январе 2024-го видел работу Павла Игнатьева «Хроники Киришского наслоения» – настоящий визуальный палимпсест, где разные эпохи города накладывались друг на друга, создавая головокружительный эффект путешествия во времени. Петроглифы превращались в заводские чертежи, те плавно переходили в пиксельную графику ранних компьютеров, а затем распадались на абстрактные цифровые частицы. «В каждом городе есть все эпохи сразу, просто мы их не замечаем,» – пояснил автор свою идею. Именно такое многослойное восприятие прошлого и настоящего делает киришские проекции не просто красивыми картинками, а настоящим художественным высказыванием о сложной идентичности постсоветского промышленного города.
Виртуальная общность: социальные эффекты цифровых празднеств
Бывая в Киришах регулярно последние годы, я заметил удивительную вещь – цифровые фестивали буквально перекроили социальную ткань города. Площадь Бровко, которую местные раньше обходили стороной как формальное административное пространство, теперь центр притяжения для всех возрастов и социальных групп. Вчера наблюдал такую картину: бабушка с внуком, подростки на скейтах, мужчины в рабочей одежде прямо с завода, местная интеллигенция – все вместе обсуждали новую проекцию. Старушка попыталась объяснить что-то о световых эффектах мальчишкам, те в ответ показали ей, как эффект связан с музыкой. Такого смешения и взаимодействия разных групп я не видел нигде.
Волонтёрское движение вокруг фестивалей – отдельная история. Елена Петровна, 62-летняя учительница на пенсии, возглавляет группу «Серебряных цифровизаторов» – пенсионеров, помогающих в организации мероприятий. «Я теперь и с компьютером на ‘ты’, и с молодежью общий язык нашла,» – смеётся она. В январе Елена Петровна с командой запустила курсы цифровой грамотности для пожилых. Приходят даже 80-летние! Учатся пользоваться смартфонами, создавать простые графические работы. «На последнем фестивале целый блок проекций был создан нашими бабушками и дедушками,» – с гордостью рассказывала мне Елена. – «Видели бы вы их лица, когда их работы появились на здании администрации». Знакомый социолог из петербургского университета, изучающий малые города, говорит, что киришский кейс уникален – цифровые технологии здесь не разобщают поколения, а объединяют их.
Имидж города меняется на глазах. Даже в столичной прессе стали появляться статьи типа «Кириши – российская столица цифрового искусства». Забавно наблюдать, как это влияет на самих жителей. Мой друг Виктор, всю жизнь мечтавший перебраться в Петербург, недавно отказался от предложения о работе там. «Знаешь,» – сказал он мне, – «я вдруг понял, что люблю этот город. Здесь происходит что-то настоящее». По данным опроса, проведенного местным центром социологических исследований в феврале 2024 года, 74% киришан считают, что за последние пять лет город стал более привлекательным для жизни, и 82% связывают эти изменения с развитием культурных проектов, в первую очередь цифровых фестивалей. Особенно заметны перемены среди молодежи – если ещё в 2019-м более 70% выпускников школ планировали уехать и не возвращаться, то последний опрос показал, что только 42% твердо намерены покинуть город.
Экономические эффекты тоже впечатляют. За последние три года в городе открылось 17 новых кафе, 4 хостела и 8 сувенирных магазинов. Появились даже экскурсионные туры «Цифровые Кириши», на которые приезжают группы из Петербурга и Москвы. Бывший инженер завода Андрей Васильев и его жена Марина в 2022 году основали студию «КиришСкан» – делают трехмерные модели городских объектов, создают цифровые копии промышленных объектов для виртуальных туров. Начинали вдвоем, сейчас у них 12 сотрудников, заказы из разных городов. «Никогда бы не подумал, что в 45 лет сменю профессию и стану предпринимателем,» – признался мне Андрей. – «И всё благодаря фестивалям – там я впервые увидел 3D-сканирование, загорелся этой темой». По оценкам экономистов из СПбГУ, косвенный экономический эффект от цифровых фестивалей составляет около 120 миллионов рублей ежегодно – для небольшого города цифра внушительная.
Курс на интерактивность: от пассивного созерцания к со-творчеству
Если первые киришские проекции были простыми светопреставлениями – постоял, посмотрел, пошел домой, – то сейчас каждое шоу превращается в своеобразный интерактивный спектакль, где зрители становятся соавторами. Недавно участвовал в проекте «Цифровой оркестр» и до сих пор под впечатлением. Представьте: вы скачиваете приложение, выбираете «инструмент» – световую фигуру, а затем движениями смартфона управляете ею на огромной проекции. Рядом со мной стояла девочка лет десяти, управляла светящимся дельфином. У парня справа был огненный феникс. Моя фигура – серебристый дракон. Все вместе, под живую музыку местного оркестра, мы создавали невероятные визуальные композиции. Дирижер взмахивает палочкой – музыка становится громче, и все наши фигуры взмывают вверх. Музыка стихает – фигуры опускаются, меняют цвет. Ощущение коллективного творчества непередаваемое!
Психолог Наталья Березина, с которой я познакомился на одном из фестивалей, проводит исследование влияния интерактивных инсталляций на эмоциональное состояние людей. «Обычный зритель запоминает около 15% увиденного,» – рассказывает она. – «А участник интерактивного шоу – до 70%! Ключевая разница – в ощущении собственной значимости. Когда человек видит, что его действия меняют облик огромной проекции, включаются совсем другие психологические механизмы». По её наблюдениям, после участия в интерактивных шоу у людей улучшается настроение, повышается самооценка, возникает желание творческого самовыражения. Особенно заметен эффект у подростков. «Мы видим снижение агрессивности, улучшение коммуникативных навыков,» – говорит Наталья. – «Им уже недостаточно просто зависать в соцсетях – хочется создавать что-то своё».
Граница между художником и зрителем размывается – это главный тренд последних фестивалей. Проект «Открытый код», который я видел прошлым летом, вообще перевернул моё представление о цифровом искусстве. В специальных павильонах стояли компьютеры с невероятно простым интерфейсом – даже технофоб как я разобрался за пару минут. Каждый мог создать свою 3D-модель, выбрать её поведение и отправить в общее цифровое пространство. К концу дня на главной площади спроецировали целый мир, созданный посетителями – тысячи объектов взаимодействовали друг с другом, создавая сложную эволюционирующую экосистему. Рядом со мной стоял мальчик лет двенадцати, восторженно показывал родителям: «Вон мой синий корабль! Смотрите, как он летит!». Пожилая пара с гордостью указывала на светящийся сад, который они придумали. Автор проекта, Михаил Светлов, пояснил мне философию этой работы: «Мы не создаём произведение искусства – мы создаём платформу, где каждый может стать художником. Это демократизация творчества в чистом виде».
Образовательный аспект интерактивных форматов меня особенно впечатляет. «Лаборатория цифрового творчества», открывшаяся в Киришах в 2023 году, стала настоящей Меккой для детей и подростков. В просторном помещении бывшей фабрики расположились несколько десятков интерактивных станций – настоящая игровая площадка для знакомства с 3D-технологиями. Моя племянница провела там весь выходной, переходя от одной станции к другой. На одной создавала персонажа, на другой строила для него мир, на третьей придумывала анимацию. К вечеру у неё был готов короткий мультфильм, которым она гордится до сих пор. «Я вдруг поняла, что программирование – это весело,» – делилась она впечатлениями. Преподаватель лаборатории Иван Смирнов рассказал мне, что за первый год работы через их программы прошло более 2000 детей, некоторые занимаются постоянно. «Мы не просто учим их технологиям,» – говорит Иван. – «Мы показываем, что сложные вещи могут быть доступными, что они могут создавать миры, а не только потреблять контент, созданный другими».
Цифровые коллаборации: конвергенция искусств в эпоху технологий
Потрясающе наблюдать, как 3D-анимация в Киришах становится точкой пересечения разных видов искусства. Особенно запомнился мне проект «Цифровой Чехов», который я увидел прошлой осенью. Театральная студия «Отражение» совместно с аниматорами представила совершенно новое прочтение «Вишневого сада». Актеры взаимодействовали с проекциями: вишневые деревья расцветали и осыпались в зависимости от развития сюжета, невидимые цифровые персонажи становились полноценными участниками действа. В сцене продажи сада актриса, игравшая Раневскую, буквально пыталась удержать в руках исчезающие цифровые лепестки – метафора ускользающего прошлого. Некоторые зрители плакали – настолько пронзительным было это сочетание классического текста, живой игры и цифровых эффектов.
Музыкальные эксперименты тоже выходят на новый уровень. В этом году местный композитор Алексей Томилин создал настоящую сенсацию своим проектом «Симфония заводских гудков». Он несколько месяцев записывал звуки нефтеперерабатывающего завода – гул турбин, шипение пара, звон металла. Затем превратил эти записи в необычную музыкальную композицию. Но самое интересное – параллельно с музыкой создавалась 3D-анимация, визуализирующая звуковые волны. Во время исполнения на площади происходило что-то невероятное: звуки, к которым местные привыкли как к неизбежному фону жизни, преображались в музыку, а на огромных экранах эта музыка превращалась в завораживающие визуальные узоры. «Я хотел показать красоту индустриального звучания города,» – рассказал мне Алексей после представления. Рабочие завода, пришедшие на представление, стояли с широко раскрытыми глазами – они никогда не думали о своем рабочем месте в таких категориях.
Сотрудничество с учеными открыло ещё одно измерение для киришских проекций. Проект «Невидимая экология», созданный совместно с экологами СПбГУ, произвел на меня неизгладимое впечатление. Сухие данные мониторинга водоемов Киришского района превратились в потрясающую визуализацию – зрители «погружались» в местные реки и озера, наблюдая изменения экосистем на протяжении последних 50 лет. Концентрация загрязняющих веществ, популяции различных организмов, температурные изменения – всё это было преобразовано в наглядные, эмоционально заряженные образы. Особенно впечатлила сцена, где мы «плыли» сквозь реку 1970-х годов, кишащую рыбой, а затем попадали в ту же реку в 2000-х – мутную, с редкими обитателями. К 2024 году показатели снова улучшились – результат природоохранных мероприятий. После показа к берегу Волхова потянулись десятки людей – многие признавались, что никогда раньше не задумывались о состоянии местных водоемов.
Взаимодействие цифровых художников с местными ремесленниками породило совершенно особенное направление в киришских проекциях. Проект «Цифровая этнография», который стартовал в 2022 году, каждый раз вызывает у меня культурный шок. Традиционное киришское кружевоплетение, известное своими уникальными узорами, получило новую жизнь в 3D-проекциях. Мастерица Анна Кузнецова, которой за 80, показывает на камеру процесс создания узора, а молодые аниматоры превращают эти движения в трехмерные светящиеся конструкции. Посетители фестиваля могут не только наблюдать, но и «попробовать» создать виртуальное кружево с помощью специальных контроллеров, передающих тактильные ощущения. «Я думала, никому не интересно моё ремесло,» – призналась мне Анна Петровна со слезами на глазах. – «А теперь внучка моей соседки просится в ученицы – говорит, увидела